Искушение жениха христова

Сказ о том, как будущий священнослужитель Морозов искал себе жену

В России новое поветрие — мода на мужей в церковной рясе.
Десятки интернет-сайтов православных знакомств забиты фотографиями девушек. Под каждой карточкой краткое резюме с обязательной пометкой: “Хочу быть матушкой. Выйду замуж за воцерковленного мужчину…”

Многие выпускники духовной семинарии клюют на эту удочку. И женятся на якобы благочестивых девицах. А спустя несколько лет семейной жизни подаются в монахи.
Как будущие священнослужители ищут вторую половинку — читайте в материале специального корреспондента “МК”.

Морозов хочет стать священником. Для этого он сделал достаточно. Закончил духовную семинарию, исколесил полстраны по святым местам, ежедневно посещает православные храмы.
Дело осталось за малым. Найти себе матушку. Без нее Морозову не видать священного сана.

Вот только с этим делом вышла загвоздка. Слишком неподъемны оказались требования молодого человека для современных дам.
— Она должна быть девственно чистой, воцерковленной, не оскверненной браками, не избалована дискотеками и театрами… — только часть требований, которые выдвигает к будущей избраннице выпускник семинарии.

Вот и мыкается Морозов по свету в поисках второй половинки. И конца-края его скитаниям не видно.
— Выпускникам духовной семинарии непросто определиться со спутницей жизни, хотя желающих обвенчаться с будущим священником хоть пруд пруди, — обреченно вздыхает Морозов. — Девицы на любые уловки идут, лишь бы захомутать в мужья потенциального священнослужителя. У нас же плюсов гораздо больше, чем у среднестатистического мужика. Не пьем, не бьем, не изменяем…

Вот так, если часть женского населения сегодня ведет охоту на олигархов, то вторая половина грезит о женихе в церковной рясе.
И поди разберись здесь в искренности чувств…

— Доброго вам времени суток, Ирина! — его взгляд прилип к моему плечу...

“Ну как я могла забыть, что на встречу с выпускником семинарии совсем не обязательно надевать декольтированную майку?!” — кляла я себя за неуместный наряд.

Сомнений не осталось — тема провалена! Сейчас мой визави вежливо пожмет мне руку и удалится восвояси!

Стыдливо опускаю глаза.

Остается надеяться, что семинаристы все-таки тоже мужчины и ничто человеческое им не чуждо.

Надежды оправдались.

Морозов не ушел. Более того, подарил мне три часа своего драгоценного времени.

На прощание оставил анкетные данные. На тот случай, вдруг все-таки повезет и откликнется дама, искренне желающая стать ему опорой в церковном деле.

“Страсть топил в проруби”

К вере Морозов пришел уже совершеннолетним. В 20 лет начал интересоваться церковной культурой, проникся христианскими обрядами, изучил православную литературу. В 24 года — крестился. Затем поступил на богословские курсы. А недавно получил диплом об окончании духовной семинарии при Николо-Перервинском монастыре.

— Каждому семинаристу хочется в перспективе служить у алтаря, — начал беседу собеседник. — Если ты не собираешься стать монахом, должен жениться до рукоположения в сан. Ведь наставник как рассуждает: пусть даже семинарист никудышный, но если найдет верную супругу, лучше такого рукоположить, чем праведника со светской женой, которая может в любой момент предать. А где найти благочестивую невесту?

Проштудировав православную литературу и выслушав советы батюшек-специалистов, Морозов составил портрет будущей супруги.

Итак, девушка должна быть православной, родом из России, моложе своего предполагаемого мужа, а у ее матери должно быть не менее двух детей. Она обязана вести правильный образ жизни, быть девственницей и обладать добрым нравом.

Поисками второй половины Николай озаботился во время учебы в семинарии. Перво-наперво “пошерстил” в трапезной, где кашеварили молодые особы. Затем обратил свое внимание на девиц из церковного хора.

— Сейчас многие девушки, мечтающие о непьющем и верном супруге, штурмуют регентские и иконописные классы, устраиваются на самые скромные должности в семинарии, ходят на службы в храмы, — перечисляет Морозов. — Семинаристы называют таких “хабээмками” (“хочу быть матушкой”) или “хабэшками” (“хочу батюшку”). Многие братья нашли себе подруг как раз во время учебы. Мы ведь вместе с девушками трудились на скотном дворе, работали в теплицах. Разрешалось во время отдыха прогуляться с ними, узнать друг друга получше. Вот только о более близких отношениях приходилось забывать. За моральным обликом семинаристов тщательно следили инспектора. Если даже за руку девушку возьмешь, сразу стуканут наставнику. Доносчиков хватало… За нарушение дисциплины строго карали. Вот почему больше половины семинаристов отсеивалось после второго курса.

Сам Морозов не стал полагаться на удачу и попросил своего духовника подыскать ему даму сердца.

— Наставник может выступить в роли свахи, но ничего непристойного в его поступках нет, — оправдывает священнослужителя Николай. — Он приглашает в хор девочку 14 лет. Тут же находит ей постоянного “партнера”-семинариста. Ни о какой близости между ними речи быть не может, пока девочка не подрастет. Зато остальные семинаристы знают, что с этой девицей флиртовать нельзя. Она уже занята.

Морозову не повезло.

Прикрепленная к нему девица по достижении совершеннолетия не возжелала своего суженого.

— Не судьба! Но на все воля божья! — разводит руками молодой человек. — Многие братья, оказавшись в подобной ситуации, отчаиваются и сгоряча принимают монашество. Я же начал бороться с обуревавшей страстью. Сразу решил — все это блуд, искушение и принялся гасить эмоции постом и молитвой. Если огонь желаний не утихал, тогда нырял с головой в ледяную прорубь.

Святой источник не стал панацеей для Морозова. Вынырнул парень, обогрелся, а мысли дурные вновь лезут в голову.

— Вся жизнь — борьба! — успокаивает себя Николай. — Я тогда снова обратился за советом к духовнику. Он предложил съездить в монастырь на послушание в Оптину пустынь. Объяснял: мол, все равно священником станешь, опыт монашеской жизни не помешает. Также на месяц отправил меня попеть в хоре обители. Такие простые вещи помогают. Если к девушке была страсть, то она пропадет за это время…

Неудачный опыт женитьбы пошел Морозову на пользу. На какой-то срок он и думать забыл про женщин. Тем временем его коллеги по семинарии продолжали охоту на благочестивых девиц вне стен академии.

— Семинария — точно армия. Здесь живут на казарменном положении. И когда семинарист шел в увольнение, то пускался во все тяжкие, — рассказывает собеседник. — Многие думали, что за воротами семинарии легче найти себе матушку. Правда, в этом случае у семинаристов нет права на ошибку! Ведь сколько случаев, когда парень женился, получал священный сан, а потом выяснялось, что его супруга была замужем, делала аборт, да и любовников у нее куча. За такую оплошность священника могли лишить сана. Если же супруга сама уходила от мужа, то повторно жениться он уже не мог.

— Ну если какие-то штрихи биографии невесты можно узнать заранее, то как распознать, девственница ли она? — интересуюсь я.

— Перед бракосочетанием я обязательно отведу свою пассию на исповедь. Меня можно провести, священнику можно солгать, но Бога не обманешь, — искренне верит в правоту своих слов Морозов. — А вообще, быть женой священнослужителя — незавидная участь. Тем более, чтобы стать супругой протоиерея, нужно выйти замуж за бедного семинариста и помыкаться с ним по деревням. Молодого священника, как правило, посылают в глухие места, где живут одни забулдыги. Храм ему достается разрушенный, который он чинит за счет тещи. По канонам, священник “питается” от алтаря. Доход идет от записок и продаваемых свечек. Десять процентов от выручки составляет налог в Патриархию. И сколько случаев, когда супруга от такой жизни начинала пить и гулять…

“Приятнее разгрести кучу навоза, чем провести один сеанс ухаживания”

Однажды Морозов влюбился. Девушку нашел в увольнении. Казалось, она полностью соответствовала требованиям семинариста. Воспитывалась в православной семье, посещала храм, замужем не была и, что самое ценное, берегла себя для мужа. Направился тогда Морозов просить благословение на брак к духовнику.

— Мы встречаемся уже почти год. Уже можно целоваться? — поинтересовался Николай у батюшки. — Моя девушка не понимает, почему мы до сих пор даже за руку держимся украдкой.

— Ваша девушка верующая? — священнослужитель нахмурил брови. — В какой приход она ходит?

— Говорит, на Пасху была в храме Христа Спасителя. На Крещение святой воды набрала…

— Жениться вам еще рано, — вынес вердикт духовник. — Пусть она начнет каждое воскресенье ходить на богослужение, ежемесячно причащается, устроится на работу при храме. Огород попашет, с детишками в кружках позанимается...

Передал Морозов слова благочестивого старца возлюбленной и тут же получил от ворот поворот. “Бог в помощь!” — только и пожелал несостоявшейся невесте на прощание семинарист.

Отчаялся было совсем юноша обзавестись семьей, как ему на глаза попалась реклама православного брачного агентства “Доверие”.

— Я один из первых прибежал в эту контору, — рассказывает Николай. — Пролистал резюме девиц и опешил! Обычная светская анкета, даже гороскоп есть… “Что, собственно, здесь православного? — тычу пальцем в фото девушки в купальнике. — Даже креста нательного на ней нет”. Хозяйка агентства смутилась: “Так нехорошо, когда нательный крест виден. Видать, сняла его девушка и в купальник спрятала, ибо на пляже сия девица находится. А может быть, просто Бог у нее в душе. Почем я знаю? Сказала, что православная, я, как христианка, на слово верю”.

Прошерстил Морозов тогда несколько альбомов. Девки как девки. Кто в купальнике, кто в джинсах. И подробно о каждой — рост, вес, цвет глаз, волос… И вдруг видит на одной картинке на фоне белокаменных стен и золотых куполов — красавица в черном платке, в длинной юбке, в туфлях на низком каблуке и в бабушкиной кофте. В руке она держала черные шерстяные четки. На вид ей лет 40. Но под фотографией написано 25. С первого взгляда полюбилась красавица Морозову. И за пару сотен заполучил он телефон девицы.

— Мне всегда нравились девушки в платках и длинных юбках. Такая, когда по улице идет, словно белый лебедь плывет. А джинсы напялит, точно курица дорогу перебегает, — рубит сплеча Николай. — Короче, встретились мы с той девушкой. Поговорили с часок. А дальше-то что делать? Пустословить почем зря? В музей не пойдешь, у православных любопытство считается грехом. В театр тоже нельзя — это лицедейство. В кинотеатрах показывают одни непристойности. Вот на этом этапе, как правило, отношения заходят в тупик. Вам, мирянам, проще. Познакомившись, мужик пытается затащить понравившуюся даму в постель. Женщина, в свою очередь, сопротивляется. И между ними начинается игра. А воцерковленные люди — целомудренные. Только через год нам разрешается целоваться. В общем, свидания стали для меня пыткой. По мне, так приятнее голыми руками разгрести кучу навоза, чем провести один сеанс ухаживания. По крайней мере в случае с навозом я точно знаю смысл работы и вижу цель.

“Как-нибудь созвонимся”, — сказал тогда на прощание Морозов очередной пассии. “Как-нибудь встретимся”, — поддержала его девушка. И с чувством выполненного долга и обоюдным желанием больше никогда не видеться молодые люди разбежались в разные стороны.

— Агентство просуществовало не больше двух лет, — продолжает собеседник. — Многие семинаристы первое время с благодарностью отзывались о работе этого клуба. Кто-то нашел через них себе матушку. Но практически все пары вскоре распались. Причем священный сан был ими уже принят. Вот так ребята, сами того не желая, стали монахами.

Пока мы беседовали, Николай нашел в сети один из популярных православных сайтов знакомств.

— Ну вы только посмотрите на этих девиц! Женщина должна быть прекрасна и душой и телом. А накрашенная девушка может понравиться только развратным и похотливым блудникам, — косится Морозов на фото дамы с еле заметным макияжем. — А глянь на эту. На ее прическу ни один платочек не налезет. Они в храм-то вообще ходят? Иконы видят — как на них святые жены одеты? А святые отроковицы?

Дальше просматриваем анкеты девушек. Тексты набраны как под копирку: “Хочу создать семью с воцерковленным мужчиной. Не пьющим, не курящим, не гулящим…”.

— Все это ерунда! — подытоживает Николай и кликает “мышкой” на “выйти”. — Таким образом матушку себе тоже не найдешь…

А в прошлом году на Пасху в столице решили провести православную дискотеку.

Морозов не мог упустить такого шанса!

— В последний раз я был на дискотеке на выпускном вечере, — вспоминает Николай. — Тогда заперли двери, чтобы чужие не проникли, и начались танцы, переходящие в пьяную оргию. Ближе к утру все упились до свинячьего визга. Парни начали лапать девок, а те отвечали им многоэтажным матом. Мы с другом отвлекли охранников, открыли дверь и ушли. После чего нам приписали нарушение правил поведения…

Православная дискотека проходила тоже при закрытых дверях. Вход был строго “для своих”. Место встречи — хозяйственная заброшенная пристройка при храме, что в центре Москвы.

— Началось все как обычное приходское мероприятие, — делится Морозов. — Сначала группа ребят из самодеятельного коллектива показала собравшимся кукольный пасхальный спектакль про колобка. Главный персонаж там затягивал песенку: “А я постный колобок, у меня румяный бок, я иду через лес, и никто меня не съест”. Затем выступил другой коллектив со спектаклем про бременских музыкантов. После театрализованного действия началась трапеза. С вином. Христианам разрешается пить кагор, но не напиваться. Одеты все присутствующие были по-светски. Некоторые девушки даже явились в джинсах. Короче, праздник напоминал вечер в очень культурном институте, где правит строгий ректор. Во время трапезы несколько добрых слов сказали священники. Потом на сцену вышли музыканты. Я думал привлечь к себе внимание прекрасного пола, прочитав собственные стихи. Мне даже обещали дать слово. Но после выступления гитаристов про меня благополучно забыли.

Когда с самодеятельностью было закончено, один из священников крикнул в микрофон: “А сейчас сюрприз! Первая православная дискотека в истории России”.

— Загрохотала музыка. Тексты песен были христианские. Больше склонные к западной традиции. Типа “Христос нас любит, дьявол должен знать, мы армия Христа”. Также крутили лирику — Жанну Бичевскую. Был и православный рэп, — говорит Морозов. — Кто-то из ребят танцевал, кто-то скромно сидел в сторонке и возмущался.

Морозов не решился пуститься в пляс. Стал присматриваться к девушкам. Из всех собравшихся заприметил одну — в расшитом красными узорами льняном платье. Пригласил на танец. Почему она отказала, Николай так и не понял.

Чтобы времени даром не терять, пригласил ее подругу. Та оказалась сговорчивее.

— Ее звали Таня, — вздыхает собеседник. — Во время танца мы разоткровенничались. Оказалось, у нас много общего. Друзей нет, оба пережили неудачную любовь. Но главное, мы мечтали создать крепкую православную семью. Таня работала медсестрой в психиатрической клинике. Регулярно посещала храм рядом с домом. О дискотеке узнала из листовки, которую ей дали на православной ярмарке.

Скоро все темы для разговора были исчерпаны. Что дальше?

— Если бы я был неправославным, то повез бы ее домой, чтобы провести остаток ночи в постели, — логично рассуждает Морозов. — Но в моем положении так поступать нельзя. Мы обменялись телефонами, и я предложил проводить ее. Она отказалась. Музыка стала звучать громче. Народ подтянулся к танцплощадке. И мне стало совсем тоскливо. Я не привык к клубам, к шумной обстановке, и вскоре эта тусовка стала меня угнетать. К тому же куда-то исчезла моя Таня… Затусоваться у меня так ни с кем и не получилось, а балдеть под православный рок не хотелось. И тогда я направился к выходу…

Православная дискотека в России оказалась разовым мероприятием. А новая знакомая Морозову так и не позвонила.

Теперь у Николая новое увлечение. Каждую пятницу он посещает центр “Православная семья”, где слушает лекции психологов, посвященные добрачным отношениям “Как найти свою половинку?”.

Мы попрощались.

А на следующий день Морозов мне позвонил.

— Я забыл подвести итог своему рассказу, — тараторил он в трубку. — Каждый выпускник семинарии, который не может найти матушку, в конечном итоге превращается в больного человека. Судите сами. Этот человек просит всех подряд познакомить его с православной девушкой, читает все книги, в названии которых присутствует словосочетание “православный брак”. Посещает все мероприятия, в программе которых есть пункт с упомянутым названием. Выделяет из толпы женщин в длинных юбках, с платком на голове и перестает общаться с интересной женщиной, заметив на ее пальце кольцо. Знает наизусть акафист Петру и Февронии. Может часами пустословить на семейные темы. Регистрируется на сайтах знакомств и заканчивает свое резюме “хочу познакомиться с православной девушкой”. Может в любое время суток перечислить качества, которыми должна обладать матушка. Начинает разговор с прекрасной незнакомкой с фразы “кто твой духовник?”. И самое обидное, может сделать предложение даме, которую видит впервые в жизни и заведомо известно, что получит решительный отказ, даже если та кривая, горбатая и хромая…